<Если бы мне кто-то 10 лет назад сказал, что агентство вырастет в то, что оно представляет собой сейчас, то я бы очень удивился>.

Дарья Плечева: Расскажите как вы, выпускник Восточного факультета СПбГУ, пришли в журналистику.

Андрей Константинов: Мне всегда было интересно что-то писать. Хотя я всегда считал, что писать не умею. А для того, чтобы писать художественную прозу, нужно было, для начала, научится интересно писать. После возвращения со службы я стал пытаться найти работу в каком-нибудь издании, стать действующим журналистом, набить руку.
15 мая 1991 года я вернулся из Ливии, и спустя какое-то время пришел в газету <Смена>.

Изначально я не занимался журналистскими расследованиями. Сначала я освещал криминальную тематику. На тот момент этой темой в Питере никто не занимался вообще. Дело в том, что в 1991 году только-только развалился Советский Союз, а в СССР, как мы все прекрасно знаем, эта тема была завуалирована. По этой причине криминальных журналистов в городе не было вообще. Соответственно, было не так страшно заниматься этим новым направлением. Никаких критериев криминальной журналистики не существовало. Почему я начал заниматься именно криминальной журналистикой? Все просто. В экономике я ничего не понимал, сфера культуры была для меня несколько лет недоступна (я находился за границей), спортивной журналистикой я не хотел заниматься принципиально, а сфера политики была для меня закрыта, потому что в <Смене> меня подозревали в связях с КГБ, считали, что я заслан в демократическую газету, чтобы разлагать ее изнутри (смеется). И я стал заниматься криминалом. А методика журналистского расследования возникла уже позже. Эту методику разрабатывал я, вместе с моими коллегами. Постепенно, эмпирическим путем мы эту методику и создали.

ДП: Каким образом вам удается сочетать организаторскую деятельность с литературной?

АК: Хорошо ли мне удается сочетать литературную деятельность с деятельностью генерального директора АЖУРа, с преподаванием в Университете, с председательствованием в питерском Союзе журналистов и редактированием <Тайного советника>, я не знаю. Это не мне судить. Если удается, то могу лишь одно сказать - с большим трудом. По большому счету каждое из этих направлений полноценно и требует полной отдачи. А полной отдачи не происходит. Я не думаю, что это хорошо.
Наверное, это от жадности. Если мне что-то интересно, я за это берусь. Но таблеток от жадности пока еще, к сожалению, не придумали. Как только придумают, я обязательно буду их принимать.
Мне не нравится руководить Союзом журналистов. Это абсолютно административная работа. Я вообще не люблю административную работу. И тоже самое относится к руководству Союзом журналистов. Я не рвался к этому.
Конечно, для меня самое приятное - это творческая работа. Не чувствуешь ответственности за других людей, ведь ответственность - это очень тяжелая штука. Я за нее стараюсь не браться. Хотя сейчас, к примеру, в АЖУРе ситуация намного легче, чем 10 лет назад, когда мы только начинали. Тогда нас было мало, будущее скрывалось во мраке. Я даже и не надеялся, что мы столько времени просуществуем.

ДП: Когда появился первый печатный орган АЖУРа <Ваш Тайный Советник>?

АК: Когда стало формироваться агентство, одно стало цеплять за собой другое. Мы стали производить много материалов, которые покупали другие газеты. И тогда мы пришли к выводу, что для того, чтобы большее количество людей могло увидеть результаты нашего труда, нужно издавать собственную газету - <Ваш Тайный советник>. Сначала она была толстой и ежемесячной, потом стала выходить 2 раза в неделю. Сегодня она еженедельная. Я думаю, что она будет претерпевать изменения и дальше. Скоро станет цветной.
Она не является идеальной в моем понимании, потому что те люди, которые ее делают, сами не идеальны. Журналистика в чем-то схожа с рыбалкой. Повезет - не повезет. Я считаю, что если информация негативная, то общество, прежде всего, имеет право о ней знать. Предупрежден, значит, уже вооружен. Писать только о хорошем - по-человечески это понятно, но не совсем правильно, потому что есть неприятные вещи, но о них все равно знать нужно. И вообще журналистика по большому счету вещь не очень приятная. Если вы посмотрите выпуски зарубежных новостей, то увидите, что там, в основном, негатив: катастрофы, природные катаклизмы, войны. На него люди реагируют острее. То же самое касается криминала. Это негативная информация, но очень важная. И для здоровых людей - это просто информация к размышлению.
Кроме того, задача журналиста заключается не в том, чтобы приговор выносить, а в том, чтобы давать по возможности объективную информацию обществу. Не писать о криминале вообще? Как-то это дико звучит.

ДП: Вы сами пишете тексты для изданий АЖУРа?

АК: Достаточно редко. В основном я придумываю какие-то идеи.
У меня просто нет возможности заниматься журналистикой. Да это и не нужно.

ДП: У кого возникла идея создания Агентства журналистских расследований?

АК: Идея возникла у меня. Но идея АЖУРа как предприятия и как бизнеса формировалась по ходу. В каком-то смысле мы действовали по велению времени, делали все по наитию. Если бы мне кто-то 10 лет назад сказал, что агентство вырастет в то, что оно представляет собой сейчас, то я бы очень удивился.

ДП: Существуют ли аналоги АЖУРа в России?

АК: Аналогичного агентства нет ни в Петербурге, ни в России. Оно уникально. Очень трудно повторить наш опыт, только лишь потому, что нам очень повезло. И везло нам с самого начала. Самое главное, что нам удавалось находить средства тогда, когда мы были совсем маленькими и слабенькими. Особенно это проявлялось в те два года, когда мы были в составе ИД <Шанс>. Можно сказать, что они платили нам зарплату за то, чтобы мы могли заниматься тем, что нам нравится и могли внутренне сруктурироваться. Эти два года мы жили в абсолютно парниковых условиях.

ДП: Сегодня создается впечатление, что АЖУР постепенно становится издательским домом. Сохранилась ли сегодня система журналистских расследований в рамках агентства?

АК: Конечно, мы занимаемся журналистскими расследованиями. Просто раньше отдел расследований в агентстве был более обширным. Сегодня у нас расследованиями по большому счету занимаются журналисты редакций.

ДП: Расскажите о том, как появилась интернет газета <Фонтанка.ру>.

АК: <Фонтанка> - это не моя идея. Это проект моих заместителей - Потапенко Андрея Анатольевича и Горшкова Александра Львовича.
У меня она, наверное, и не могла возникнуть, потому что я не компьютерный и неинтернетный человек. Я до сих пор в полной мере не владею компьютером. И ко всему этому как-то скептически отношусь. Я и воспринял изначально идею <Фонтанки> достаточно скептически. Подумал, ну раз ребята придумали, то пусть будет. Но она стала очень быстро развиваться. И, конечно, сейчас я понимаю, что это очень мощное и влиятельное средство массовой информации в Петербурге.
<Фонтанка> сегодня - это интернет издание № 1 в Питере. Мы оставили всех конкурентов далеко позади. Но еще раз повторюсь - идея не моя. Моя заслуга здесь в том, что я, не понимая всей специфики дела, разрешил своим коллегам этим делом заниматься, никогда не препятствовал, а с определенного этапа начал очень сильно обращать на проект внимание. Я не то чтобы признал свою ошибку - ошибки не было - я просто сумел воспринять то, что от меня далеко.
У нас вообще редко случается ситуация, когда мы реализуем чью-то идею в чистом виде. Хотя у меня было несколько случаев, когда я приходил со своими идеями, их категорически не воспринимали, а я настаивал, мы потом все-таки делали это, и оно получалось. Но, в основном, это касалось каких-то творческих составляющих коллективных проектов. Атмосфера объединенного творчества создает благоприятный фон работы в нашей организации. Допустим, один из наших самых креативных людей - это Евгений Владимирович Вышенков. Но, если он придумывает какую-то тему, это совершенно не значит, что он один ее реализовывает.

ДП: Покупка <МК> - это тоже был продукт <коллективного творчества>?

АК: Я бы сказал <коллективного размышления>. Мы долго сомневались, стоит ли это делать. Но нас в покупке убедили владельцы московского бренда. Это они были очень заинтересованы в том, чтобы мы приобрели <МК в Питере>. Хотя у нас были серьезные сомнения с коммерческой стороны. Сейчас мы о покупке не жалеем. Хотя на первых порах было все очень даже не просто. Редакция <МК> существует отдельно в том смысле, что она находится не на территории АЖУРа. Но это все равно часть нашего коллектива.

ДП: Под вашим руководством проходит профессиональный конкурс <Золотое перо>:

АК: Если говорить о <Золотом пере>, то в этом конкурсе очень сложно определить какие-то критерии. Наши победители выбираются по простому принципу - <цепляет - не цепляет>. Очень трудно объяснить, почему тебе кто-то нравится, а кто-то не нравится. Это искренняя эмоция, которая рождается сама по себе. Конечно, можно сделать какой-то более или менее профессиональный разбор.
Состав жури - это 25 профессионалов СМИ. Очень важны совокупность их мнений. Голосование никогда не бывает единогласным. <Золотое перо> - это профессиональный конкурс. Он отличается тем, что победителей выбирают не читатели, слушатели и зрители, а коллеги. Поэтому эта награда дорогого стоит. Но абсолютной справедливости здесь очень трудно добиться.
Очень сложная история с этим конкурсом. Я рад, что с этого года бренд и конкурс <Золотое перо> передан союзу журналистов.

Интервью взяла Плечева Дарья (март, 2006 год, Санкт-Петербург)
(С) Карта СМИ Санкт-Петербург.

Материал принадлежит "Карта СМИ", перепечатка, копирование, публикация без авторизованного разрешения - не является законной, и может послужить поводом обратиться к нашим партнерам "Усков и Партнеры" ((812) 388-6217) для совершения необходимых действий по защите наших прав.