Наталья Труш: "Обид на Бориса Васильевича Коношенко у нас никаких нет".

В сентябре 2005 года петербургская газета "Метро"стала частью международного холдинга Metro International. Это было, несомненно, событие городского масштаба. Все бы выглядело красиво, если бы не ряд увольнений, которые прокатились по редакции уже в октябре. Максим Баранов, Наталья Труш, Екатерина Молочникова....

Дарья Плечева: На нашем сайте висит интервью с Борисом Васильевичем Коношенко, датированное маем 2005 года. В этом интервью на вопрос о возможном слиянии с Metro International, он отвечает уклончиво. Когда пошли первые разговоры о ребрендинге?

Наталья Труш: Здесь Борис Васильевич немного слукавил. Дело в том, что с мая 2005 года в редакции все о ребрендинге уже знали.


Наталья Труш

Максим Баранов: Просто был приказ не распространяться на эту тему. В деталях подробности этой сделки были неизвестны. Хотя, по большому счету, они нас и не касались. Нас интересовала, в первую очередь, журналистика, и во вторую, изменения в процессе производства газеты. Получилось так, что в определенный момент все журналисты должны стать еще и дизайнерами, а все дизайнеры - журналистами. Мы должны были буквально за две недели выучить все программы верстки. Может быть, на западе это и принято. Но я все время повторяю, что на западе это принято в маленьких газетах, когда действительно трудно найти хорошего журналиста и хорошего дизайнера. Это делается для того, чтобы платить достойную зарплату не десяти, скажем, людям, а всего лишь пяти. На этом небольшие издания очень сильно экономят.
Когда такое предложили нам, то я думаю, никто из нас до конца недопонимал, насколько это серьезно. Где-то в глубине души мы продолжали верить - авось прокатит... Поговорят - и пройдет. Но все оказалось достаточно серьезно и очень близко. Уже в конце августа приехал представитель из Metro International, и все закрутилось. Она начала всех обучать. В этот момент и начались первые большие конфликты, стали обсуждать, кого оставят, а кого уволят. Я окончательно понял, что и раньше не мог на своей должности принимать всех ответственных решений, а теперь с приходом Metro International, мои функции вообще могут свестись к минимуму. Мне стало это просто неинтересно. И, не буду скрывать, с этого момента я старался показать всю свою незаинтересованность. Где-то осознанно, где-то неосознанно. И, наверное, Катя Молочникова, и Наташа тоже из-за этого пострадали.


Максим Баранов

НТ: Я не могу поддержать Максима в том, что мы пострадали. Когда все началось, мы неоднократно обсуждали эту ситуацию, и уже в то время стали искать себе работу. Конечно, мы не искали ее целенаправленно. Но мысль такую мы однозначно имели. Если говорить об изменениях в обязанностях работников редакции, то для меня был еще один неприятный момент. Не потому что я не обучаема и не могу освоить новую программу. Можно и зайца курить научить. Мне лично претило то, что в редакцию приходила совсем другая журналистика. Для меня это сродни складыванию кубиков. Лежит гора кубиков. Я как дизайнер и редактор подхожу к этой горе и в свою корзину укладываю синенькие, красненьки, желтенькие... И после этого я сама что-то из этого стряпаю по <шаблонам> полос, которыми нас загрузили заграничные <учителя>, и - вот она полоса. Это не журналистика. Хотя я согласна - может быть, за рубежом газету <Метро> делают именно таким образом. Ну так и пусть делают. Я хочу заниматься другой журналистикой. Это было для меня одним из болевых моментов.

МБ: Еще был один болевой момент. Это обращение с людьми. Борис Васильевич - это человек, который не любит расставаться с деньгами, поэтому мне было крайне тяжело объяснять ему необходимость увеличения гонораров и зарплат сотрудникам редакции. Его не интересовали доводы вроде инфляции или увеличение тарифов на транспорт и ЖКХ. Причем финансовое состояние газеты было отличным. Может быть, этот момент был не так заметен, когда Борис Васильевич являлся просто генеральным директором. Но с определенного момента он стал еще и совладельцем газеты. И тогда все очень изменилось. Не в лучшую для сотрудников редакции сторону.

ДП: Насколько мне известно, до вашего ухода Коношенко был еще и главным редактором газеты.

МБ: Отчасти от этого и произошел конфликт. Редакция предложила ему, как главному редактору принимать участие в производстве газеты. Но все его участие на тот момент сводилось к тому, что он приходил и спрашивал у меня, что у нас будет на первой полосе, - вот в чем заключалась деятельность Бориса Васильевича как главного редактора.

НТ: Ну, и в том, чтобы придти в конце рабочего дня и поменять тему первой полосы. То есть в тот момент, когда газету фактически нужно было отправлять в типографию, около 22.00, Борис Васильевич вдруг решал, на первой полосе обязательно должно быть <что-нибудь другое>. Мы возражали - нам говорилось: <Ничего страшного, не нравится, уходите>.

МБ: При этом Борис Васильевич забывал, что он учредитель, а мы наемные работники. И если мы строили компанию западного типа, то нужно было считать все наши издержки. Переработанные дни и часы должны оплачиваться как сверхурочные. Он очень любил требовать, чтобы люди приходили на работу к десяти часам, по выходным, при этом некоторым приходилось оставаться до двенадцати. Получалось, что сотрудники редакции газеты <Метро> работали по 13, а то и 14 часов в сутки. Если мы, опять же ориентируемся на запад, то я сомневаюсь, что в редакции французского, к примеру, Metro сотрудники работают больше положенных восьми часов.

ДП: При этом многие говорят, что Борис Коношенко очень сильный управленец, который буквально <поднял> газету <Метро>.

МБ: Вот это очень большое заблуждение. Борису Коношенко везет на людей, которые, правда, познакомившись с ним ближе, уходят. Так, например, было с Николаем Дмитриевым, главным пиарщиком газеты. Блестящий профессионал, которого просто выжили из газеты три человека. Среди них как раз был Борис Коношенко. Причем сделал он это очень грамотно - чужими руками. Кроме того, он же напрямую не занимается поиском рекламодателей. За это отвечают другие люди. Ну и главное, Метро сегодня это корабль, который плывет на рекламной волне. Этот рынок растет по 30 процентов в год. Кризисом на нем и не пахнет. А талант управленца проявляется именно в умении преодолевать трудности. Так что, какой Борис Коношенко управленец сказать сложно. Сегодня реклама сама приходит в газету. Пока, на мой взгляд, в Метро ситуация, которую точно характеризует фраза - молоко взбивают одни люди, а сливки снимают другие. К сожалению, учредители не видят громадной работы, которую проделывают другие люди. Для них есть только Борис Коношенко. Вот это печально.

ДП: Но, не смотря на ни на что, вы все-таки проработали месяц после того, как произошел ребрендинг:

НТ: Даже больше, чем месяц. 26 сентября произошел ребрендинг, а 29 октября мы были уволены. Было очень смешно. Начиная с того, что с самого утра у нас были запаролены компьютеры, чтобы мы, не дай Бог, ничего с собой не унесли. Все это произошло в один день. Зелинского нам представили как главного редактора. Мы решили, что Борис Васильевич останется генеральным директором, Зелинский главным редактором, а Максим шеф - редактором. Сотрудникам редакции было велено идти знакомиться с Зелинским, а нам троим (мне, Максиму и Екатерине Молочниковой) - остаться. Мы поняли, что не для получения премии. (смеется)

МБ: О том, что Зелинский переходит в <Метро>, я узнал от своих знакомых в <Комсомолке> за месяц до нашего увольнения. Я спросил об этом у главного редактора, он ответил, что такого не будет. А за неделю до нашего увольнения Коношенко уезжает в Лондон и Париж на переговоры. Как выясняется, вместе с Зелинским. И я об этом узнал только от своих знакомых.

ДП: То есть получилось так, что вы еще не уволены, а Зелинский уже приступил к своим обязанностям?

МБ: Совершенно верно. И самое интересное, что, даже будучи в Лондоне вместе с Зелинским, Коношенко продолжать отрицать факт прихода нового редактора в <Метро>.

НТ: Здесь дело в том, что у каждого человека есть своя степень порядочности. Тот свод законов, который нарушать нельзя. Мы представляли себе степень порядочности Бориса Васильевича, и все равно, в очередной раз ему поверили.

ДП: Насколько мне известно, за вами из <Метро> ушло еще несколько человек.

НТ: Я бы не сказала, что это связано с нашим уходом. Скорее всего, просто наболело, люди устали. Я знаю, что из PR ушли люди, из редакции ушло несколько человек.

МБ: Система управления в <Метро> очень страдает. Люди, стоящие во главе, не понимают, для чего им газета. Для зарабатывания денег, для политического веса или для других целей: Люди этого не понимают. От этого все беды. Если, скажем, на заре своей карьеры руководство понимало, что газета <Метро> существует для зарабатывания денег, и они прикладывали к этому все силы, то потом им захотелось чего-то большего. Они позвали меня, и я стал делать более информационно-насыщенное издание. Мы стали себя позиционировать как информационное ежедневное издание. Газета, из которой сегодня люди могут узнать всю основную информацию о городе и стране за вчерашний день. Потом руководство опять решило зарабатывать деньги, и <Метро> перешло на желтизну.

ДП: Вы читаете сейчас <Метро>?

НТ: Я не читаю. Я ее просматриваю как <продукт> (не мое название, там газету так кое-кто любит называть!), который раньше делала я. Это нормальный интерес. Просто смотришь и сравниваешь. Сейчас газета очень сильно склоняется к формату КП. И этого не могло не случиться. Если пришло несколько людей из одного издания в другое, то естественно, что они принесут что-то с собой. Сегодня в <Метро> присутствуют материалы, которых никогда не было у нас. Например, громадные публикации, где главные герои - персонажи <Дома - 2>. Не буду говорить, что раньше было лучше, - не люблю обсуждать работу своих коллег. Но я бы так делать никогда не стала.

ДП: Если представить гипотетическую ситуацию, что вас не уволили, Зелинского не назначили. Произошел ребрендинг. Вы бы остались работать в газете <Метро>?

НТ: Я думаю, что нам бы все равно пришлось уйти. Мы никогда не скрывали свои чувства и свое отношение к происходящему. Говорили все в лоб и в лицо.

МБ: По московским меркам мы проработали в газете очень долго. Для Москвы это очень хорошо, если ты на одном месте задержался более года. В любом случае, нас бы не оставили. Это был просто вопрос времени. Слишком напряженными стали отношения между мной, Натальей и Катериной с одной стороны и учредителями с другой. Полное копирование западного <Метро> лично у меня вызывало непонимание. Как показало время, не только у меня.

НТ: Поэтому Максиму и не говорили ни слова о Зелинском. Ведь кому-то же нужно было выпускать газету, пока люди ездят по парижам и лондонам. И это тоже очень подло и некрасиво.
Мы бы в любом случае не остались. Даже Борис Васильевич, когда увольнял нас, говорил: <Вы делали прекрасную газету, но вы ее переросли. Вам уже нужно делать что-то другое>. Он нас поблагодарил за работу, при этом я не отрицаю того, что он был искренен.
Но мне искренне жалко людей, которые там до сих пор работают, потому что эта работа на износ. <Метро> - ежедневное издание, которое делается усилиями десятка человек. Причем это с учетом корректоров, дизайнеров и журналистов с редакторами. Это просто невозможно. Люди не отдыхают, люди устали, абсолютно пропадает стимул к работе. Это безумно тяжело.
И нам с Максимом было тяжело. Единственной отдушиной были дружеские отношения в коллективе. Нам было хорошо друг с другом. Нас это очень держало.
Будь я на месте Бориса Васильевича, я бы тоже наши с Максимом кандидатуры убрала. Потому что двум медведям не жить в одной берлоге. Ему нужно было либо убирать Максима, либо давать ему все карты в руки. Максим в условиях Metro International делать газету не мог, не хотел и никогда бы не стал. А мне была четко обозначена причина увольнения - <за верность шефу>. Мотивировка хорошая - я этим горжусь.

ДП: Насколько я все же поняла, конфликт произошел не с Борисом Васильевичем (с которым вы были во многом не согласны), а с новой политикой редакции.

НТ: Можно и так сказать. Обид на Бориса Васильевича у нас никаких нет.

МБ: Более того, я благодарен Борису Коношенко за приглашение в <Метро>. Знаете, это как в армии. Там нужно побывать, чтобы заматереть. Там юноша становится мужчиной. При этом, об армии, как и о <Метро>, есть хорошие воспоминания и плохие.

ДП: Максим, насколько мне известно, сейчас вы работаете главным редактором журнала <Колёса>. Как получилось, что из ежедневной газеты вы перешли в ежемесячный журнал?

МБ: Случайно. Мне поступали предложения, но я неделю после увольнения вообще не искал работу. Я просто отдыхал. Вообще у меня было три-четыре предложения. И они поступали, даже когда я начал работать в <Колесах>. Это было приятно. Для творческого человека очень важна востребованность. Значит, профессионалы оценили то, что я делал в <Метро>. И я благодарен всем тем, кто меня приглашал.
Тем не менее, я решил залезть на сайт job.ru, и посмотреть, какие там есть вакансии. Нашел интересный вариант, отослал резюме. Это оказалось кадровое агентство, которое направило меня к руководству журнала. Через какое-то время, пройдя два собеседования, мою кандидатуру утвердили. Без работы я был ровно месяц. Автомобильная тема мне знакома. До <Делового Петербурга>, я был обозревателем автомобильного журнала <Лучший выбор>.

ДП: Наталья, вы тоже, покинув газету, продолжили свою деятельность в журнале. Чувствуется ли перемена ритма работы?

НТ: Я получила первое предложение о работе через час после увольнения. И потом предложения продолжали поступать. Я, на самом деле, всегда мечтала поработать в журнале. <Меценат> выходит один раз в два месяца, но работы хватает. Естественно, здесь совсем другая работа, совершенно другой ритм.
МБ: Беда в том, что многие люди, работающие в журналах, никогда не работали в ежедневной газете. Они, по большей части, не знают, что такое сдать вовремя текст, придти вовремя на работу, что такое нормальная работа над текстом. Именно поэтому мне пришлось расстаться с некоторыми людьми. Дисциплина - вот залог успеха.

ДП: Не жалеете, что покинули редакцию <Метро>?

МБ: Может быть, год назад я бы пожалел. Но не сейчас. Я признателен за тот опыт, который мне дала эта газета, за общение с теми людьми, которые там работали. Ведь если бы не было в моей трудовой карьере <Делового Петербурга> и <Метро>, то, естественно, не было бы и <Колес>.

НТ: Я не помню в истории примера, когда издание прекратило свое развитие и существование после ухода из его редакции нескольких человек. И, еще раз повторюсь, я не жалею.

Интервью взяла Плечева Дарья (февраль, 2006 год, Санкт-Петербург)
(С) Карта СМИ Санкт-Петербург.

Материал принадлежит "Карта СМИ", перепечатка, копирование, публикация без авторизованного разрешения - не является законной, и может послужить поводом обратиться к нашим партнерам "Усков и Партнеры" ((812) 388-6217) для совершения необходимых действий по защите наших прав.